В дохийском аэропорту я обычно коротаю время в лаунж-зоне, но в этот раз меня не пустили. То есть, за деньги – пожалуйста, а так – нет. Ну, не очень-то и надо. В следующий раз буду активней пользоваться банковской карточкой.

Терминал большой, гулять можно долго. Времени с избытком, до утра, и я решил найти уютное местечко и немного поработать.

Санитарные блоки здесь состоят не только из туалетов и комнат для пеленания младенцев, но также ещё из мест для курения и отправления религиозных потребностей. Очереди, однако, всегда стоят только в туалет. Обычно – в женский. Но тут я, хоть мне было и не к спеху, заметил очередь в мужской. Странное дело! Из-за анатомических и культурно-обусловленных преимуществ мужчины с этим справляются быстрее, но вот поди ж ты. Поправив рюкзак, я двинулся дальше, до следующей очереди, тоже в мужской туалет. Так повторилось несколько раз. Когда я увидел заведение без толпы у входа, то решил воспользоваться шансом. Внутри заняты были кабинки, а секция писсуаров оказалась совершенно свободна. Специальный менеджер периодически призывал нуждающхся, если их нужда невелика, справить её быстрым способом, но мало кто соглашался. Стеснялись, наверное. А ведь ещё совсем недавно мужчины облегчались буквально где попало, хоть в уличные писсуары, хоть под любой стеной... Поправив лямки, я подумал, что не каждый день удаётся наблюдать слом исторических эпох, и пошёл в кабинку.

Под утро, немного поспав на сиденьях, будто специально оборудованных антиспальными поперечинами, чтобы человек не мог лечь и страдал сидя, я отправился на утреннюю прогулку и обнаружил, что, оказывается, в терминале есть самый настоящий сад, с настоящими деревьями и кустами, и, главное, пригодными для лежания лавочками. Было поздновато для утреннего отдыха, но нельзя было не воспользоваться случаем, так что я возлёг на лавку и удерживал её спиной от посторонних посягательств, пока не открылся гейт.

По прилёту в Стамбул я действовал в соответствии с планом: убедившись, что роуминг и Uber работают, сел в такси и поехал. Таксист не знал ни английского, ни русского, а я не владел турецким, так что мы общались через телефонного переводчика. На время пути мы в телефоне стали друзьями и братьями, хотя такое общение часто прерывалось звонками. Поначалу я с недоверием вздрагивал, когда он, отвечая на звонок, без всякого акцента чётко по-харьковски произносил “Алё!”, но потом привык. Человек привыкает ко всему.

Даже к тому, что на скорости 170 км/ч водитель лавирует между фурами, подъезжая к ним вплотную для обгона и держа при этом в руке телефон.

Впрочем, довольно быстро мы въехали в город, и там движение замедлилось. Стамбул – большой город, и местами виднеющиеся мечети радуют глаз только поначалу, а потом только и думаешь, когда же это кончится, и даже угощательные конфетки не слишком подслащают поездку, затянувшуюся на два часа.

Под конец таксист, проявляя радушие, так свойственное восточным нормам гостеприимства, предложил угостить меня вином, а когда я решительно отказался, он через телефончик, иногда искажающий формулы братской любви до неприличия, написал: жаль, такой красивый мужчина.

Отель стоит на берегу Босфора. Может быть, летом я бы сходил окунуться, но зимой предпочёл ванну. Тем более, что в последние годы моюсь вертикально. Лет сто назад Маяковский писал, что раньше ванна была роскошью аристократов, а сейчас доступна каждому рабочему. Но с тех пор многие завоевания социализма оказались утрачены. Не то чтобы совсем утрачены, просто работать надо лучше.

Сейф не функционировал из-за севших батареек, но я тут был на одну ночь и вообще весь мой багаж умещался в рюкзаке. Освежившись, я отправился исследовать окрестности, решив обойти отель по часовой стрелке, том более что там, впереди, реяли чайки.

Зимний Босфор напоминает летнюю Балтику. По широкой набережной гуляют парочки, стоят прокатные самокаты, есть велосипедные и беговые дорожки. Над набережной высится Аквариум – как я понял из названия, то, что у нас бы назвали океанариумом. На террасах второго этажа виднелись кафе, а внутрь комплекса люди заходили, прикладывая к сканерам какие-то карточки и проходя затем через рамки металлоискателей, так что я решил, что мне туда не надо. Я обогнул здание и направился с набережной в город.

Это, впрочем, оказалось непросто. Культурных дорожек не просматривалось, так что мне пришлось карабкаться по склону. Глина под ногами скользила, и если бы не рифлёная подошва, пришлось бы искать обходные пути.

Вот почему Константинополь так долго удавалось оборонять весной 1453-го.

Вскарабкавшись и отряхнувшись, я пересёк дорогу и вошёл в город. Меня интересовал какой-нибудь продуктовый магазин. Воображение рисовало что-нибудь вроде огромного гипермаркета, но карта в телефоне показывала, что ничего крупнее супермаркетов поблизости нет, да и называются они так не в нашем, а в классическом смысле, то есть это просто магазинчики чуть крупнее торговой палатки. Так я прошёл несколько кварталов и наткнулся на здание украинского консульства, куда, собственно, мне на следующий день и было нужно. Нормальное здание, с флагом и колючей проволокой. Уже смеркалось, так что я отправился обратно, по дороге зайдя в магазин за ужином. Мои вкусы непритязательны, аппетиты скромны, мне всего-то и нужно, чтобы немного отдохнуть от креольской кухни. И вот я смотрю на полки без ценников и радуюсь. Одной халвы несколько видов! А ведь мне приходилось покупать полужидкую тахинную пасту и задействовав всю силу воображения получать удовольствие от неё! Впрочем, это баловство, я взял в качестве десерта какие-то волосатые катыши, а для насыщения – сыра и хлеба, и был очень доволен.

Вернувшись в номер, я обнаружил, что протопал через всю гостиницу с её глянцем и ковролином в кроссовках, на подошве которых плотно налипла глина. Отмывал её я долго, не меньше получаса, причём, что интересно, никаких следов на полу после неё я не заметил, как не бывает следов от прилипшей жвачки.

Утром под воротами консульства я был первым, а к открытию нас собралось человек десять. Люди подходили малыми группами и некоторые – без всякой подготовки: задавали элементарные вопросы, в том числе спрашивали, как по-украински будет январь. Мне по моему делу выдали две квитанции на оплату и отправили в банк, отказавшись принять оплату на месте что наличными, что безналичными. Банк находится в двух остановках метро, которые я собирался пройти пешком, пока не узнал, что это займёт 40 минут в одну сторону. И тут обозначилась проблема: на станции не было билетной кассы, в автоматическом киоске всё написано по-турецки, а охранник ничего толком объяснить не может, буркает в усы и показывает на киоск, а времени мало. Хорошо, что в банк нужно было не мне одному. Так я познакомился с Алёной.

У Алёны был проездной. Она приложила его к турникету, пустила меня вперёд и, не отставая, под внимательным взглядом охранника двинулась следом. Он такое нарушение порядка, разумеется, допустить не мог. Алёна вела переговоры несколько минут, но в итоге пришлось заплатить за двоих. Я был в роли беспомощного зайчика; впрочем, потом от финансового возмещения она отказалась.

Следующая трудность поджидала в банке: пользоваться его услугами, да и просто зайти внутрь можно только имея местный регистрационный код. И если войти мы смогли, взяв два талончика на одну регистрацию, то при оплате оказалось невозможно указать моё имя в квитанции. Тут мы вели переговоры вдвоём, но знания турецкого не хватало Алёне, а знания английского – сотруднице банка. К счастью, среди посетителей оказалась одна женщина с хорошим турецким и родным русским, так что мы всё уладили.

В консульстве приняли мои бумажки, и оставалось только снять биометрические данные, как выяснилось, что мои отпечатки пальцев не сканируются. Я протирал салфеткой и пальцы, и сканер, потом пришлось отказаться от правого указательного, затем от левого. Средний, безымянный, мизинец. Всё не то. Был забракован и правый большой – но, к счастью, подошёл левый. Будем надеяться, он сработает и во второй раз.

Алёна посадила меня в метро, и мы расстались. До этого мы ещё успели обсудить, как лучше добираться до аэропорта: я собирался на такси, она предложила сначала доехать до конечной метро, чтобы вышло дешевле. На платформе я заметил ещё одних наших, маму с сыном предпризывного возраста, и поинтересовался, откуда они прилетели и как планируют добираться до аэропорта. Выяснилось, что они прилетели, но из другого турецкого города, а добраться до аэропорта можно на метро. Только надо пересесть.

Когда я добрался до пересадки, выяснилось, что надо выйти из метро и снова в него войти, только на другую линию. А это значит, что мне нужно как-то оплатить этот вход. Тут уже без всякой спешки я всмотрелся, вчитался и вник в надписи киосков, и даже нашёл, где можно выбрать переключение языков. Само по себе оно, кстати, не сильно помогает, поскольку там неочевидно, что именно надо купить – хорошо, что я помнил из общения с последней парой, сколько стоит проездной. Так что теперь у меня есть карта стамбульца, а метро, как выяснилось, выходит прямо в аэропорт, и такси не нужно.

Приключение было бы неполным, если бы я, долетев до пересадочной Дохи, сел на стыковочный рейс и вернулся к семье. Нет, самолёт из Стамбула задерживался. Сначала на двадцать минут, потом на сорок. Затем мы ещё постояли перед взлётно-посадочной полосой, дожидаясь свободного слота. Как потом выяснилось, в последнее время этот рейс опаздывает всегда! И каждый раз, как говорил капитан, по независящих от них обстоятельствам.

Поначалу я с некоторой снисходительностью смотрел на пассажиров с короткой стыковкой, которые точно уже не успеют. Но по мере запаздывания начал сам постепенно перемещаться в их категорию, но ещё была надежда.

Стюард мне сообщил, что люди внизу в курсе моей ситуации и сделают всё необходимое, не переживайте. Я представлял себе, как бегом покидаю самолёт и несусь на пересадку, но…

Стыковочный самолёт улетел, а следующий – через сутки. Поскольку весь рейс выполнялся одними авиалиниями, то мне предоставили номер в отеле, и не самый плохой.

Из недостатков можно разве что указать неработающий сейф, но там просто надо заменить батарейки, и вообще, как я понял, это часть региональной культуры.

На следующий день я с удовольствием погулял по Дохе, увидел и многополосную дорогу, и набережную, и рыбаков-индусов, и что вся зелень растёт исключительно благодаря поливу, однако же она при этом есть, и много чего ещё, и хотелось бы повторить с учётом нового опыта.

Так что в следующий раз я, пожалуй, полечу этим же проблемным рейсом.

Темы

• Искусство
• Путешествия
• Всякая всячина