ШЕВЕЛЮРИН
Г-н Глушкоу сидел за столиком, задумчиво пил пиво "Гёссер" и закусывал квашенной капустой - уж очень ему захотелось отведать сего специфичного продукта. Капуста была сочной, да такой, что любое неосторожное движение вилки, восклоняющейся над миской, могло бы повлечь за собой досадное пролитие водицы на скатерть, чего совсем не хотелось. Впрочем, г-н Глушкоу изменился. С видом светского льва он небрежно и вместе с тем аккуратнейшим образом направлял капустную стружку в рот, благородно изогнутый в довольной улыбке; пиво искрилось янтарным светом; а на лбу у одинокого гурмана сегодня чуть разгладилась морщинка, которой раньше у него мы не замечали. Месяцы прошли в раздумьях, в поисках себя. Юрик стал другим человеком.
Что же послужило тому причиной? О, сущие пустяки. Как-то в присутствии уважаемых персон юный член тайного общества неосторожно пошутил. Всё бы ничего, никто не рассердился, и даже строгий дядюшка Ау всего лишь состроил брезгливую мину, однако на следующий день, вызванный ни свет ни заря, г-н Глушкоу, красный, как "Ягуар" г-на Сидорского, слушал и молчал, и глаза его упрямо рассматривали носки своих нечищеных ботинок, а г-н Ворсюк читал мораль: - Что же ты, братец, меня позоришь? Как же можно так себя вести? В вашем положении, мон ами, вы должны выбросить из своей головы всякий вздор, забыть обо всяческих глупостях, которые вам кажутся забавными, и вообще, учиться, учиться молчать. Выражать свои мысли только в том случае, если действительно того заслуживают, без скидок на ваше невежество! Брать пример с меня.
Долго ещё мудрый наставник ходил взад-вперёд мимо провинившегося ученика, и если бы не естественный ограничитель стыда, встроенный в каждого человека, бедный Юрик бы уже давно задымился, загорелся и испепелился. А так он просто дал себе честное-пречестное слово никогда - никогда не говорить глупостей, напоследок подумав о добром учителе пару неприличных слов.
С тех пор прошла не одна неделя, и г-н Глушкоу преобразился. Он стал молчалив и угрюм, но - удивительное дело - черты его лица приняли строгий, благообразный характер, а осанка напоминала лучшие времена белой гвардии.
Г-н Глушкоу размышлял о... впрочем, тут нить его мысли оборвалась, поскольку в дверях уютного кафе появился приятель по прошлой жизни Ванька Шевелюрин. В руках пришельца были подозрительно позвякивающие холщовые сумки, а на лице сияла застенчивая хищная улыбка. Шевелюрин заметил г-на Глушкоу и, спрямляя путь за счёт стульев, со скрежетом раздвигающихся на скользком полу, двинулся к старинному знакомцу. Подойдя, он плюхнулся рядом, и заговорил: - Привет!.. Как жизнь? Чего молчишь?.. Приятного аппетита!.. Это... я, знаешь, тут кое-что придумал. Выгодное дело. А? - Г-н Глушкоу, верный своему обету не сотрясать воздух попусту, молчал. Ванька пожал плечами и продолжил изложение своего проекта: - Знаешь, мы тут с ребятами заспорили, ну, не важно, о чём. Так я проиграл два ящика хорошего пива. А денег, видишь ли, нет, потому что их я проиграл ещё раньше. Так это, вот что я придумал. Тебе всё равно, а мне выгода - ты мне бутылку дашь, а я в неё светлой "Оболони" налью. Авось, после нескольких бутылок настоящего пива разницы эти алкоголики уже не заметят. Ну, как, идёт? - Г-н Глушкоу молча вылил остатки пива в бокал и передал бутылку приятелю. Тот, довольный собой, тут же вскочил и в стремительном поиске завертел головой.
Но не тут-то было. От стены отделилось человеческое существо драного вида и, подбежав к обладателю раритетной бутыли, ухватилось за означенный предмет и злобно завопило: - Это моя территория! Отдай, отдай!
Г-н Глушкоу поморщился, промочил уголки рта салфеткой и вышел прочь. "Какой кошмар, - подумал он, - бедный Ванька. - Юрик внезапно кое-что вспомнил: - А ведь его обязательно побьют, как в тот раз. Когда мы организовали кооператив по избавлению от фрикативного "Г".
Перед г-ном Глушкоу на мгновение пронеслись удивлённые лица дамочек, вознамерившихся сменять безупречное полтавское произношение на современный московский говор, забавное ноу-хау одного логопеда-шутника, порекомендовавшего двум оболтусам для этого верное средство - оральный дефрикатор Стулкова, который всегда под рукой, густо покраснел - и зашагал быстрее.
19 июля 2004